Глава вторая. Две недели спустя. Юг России

– Пора, – сказал Ваха. – Уже темнеет.

– Это из-за дождя, – ответил Алхаз, вынул из пакета банан и зубами принялся сдирать с него шкурку. – Зачем мокнуть?

По зонтам кафе, в самом деле, струились потоки воды. Раскатисто прогремел гром. Потянуло сыростью и свежестью. Продавщица вышла из-за стойки и включила настольную лампу.

Они уже третий час сидели за крайним столиком пустого кафе, беспрерывно курили, давили окурки остроносыми ботинками и пили чай из мутных стаканов. Красная скатерть была обсыпана пеплом и мелко порванной оберткой от сигарет, но уборщица скучала под зонтом, опершись на швабру, и к ним не подходила. Черная кошка дремала под стулом уборщицы и, щурясь, смотрела, как на асфальте пузырятся тяжелые дождевые капли. Со смехом в кафе забежали две девушки, придерживая на головах продуктовые пакеты. Они были веселы оттого, что попали под дождь. Ваха посмотрел на их загорелые, забрызганные ноги и по привычке позвал:

– Девушки! Де-ву-шки! Шампанского не хотите?

Алхаз знал, что эти приезжие блондинки подойдут к ним только под угрозой смерти, а на шампанское у Вахи нет денег. Аванс, полученный утром, они потратили на газовый пистолет и на справочную, чтобы узнать домашний адрес и место работы Кирилла Вацуры. Тем не менее, Алхаз с деловым видом сплюнул под ноги и строго сказал:

– Сначала дело, а потом отдыхать.

«Дело», которое им предложил хромой иностранец (то ли китаец, то ли монгол), было весьма выгодным. Полгода торговли на рынке принесли бы им намного меньше денег. А тут всего за несколько часов – целое состояние. Иностранец русским совсем не владел. Они встретились на рынке. Он медленно бродил вдоль торговых рядов, где продавали черешню и незрелые абрикосы, и сверкал во все стороны черными стеклами очков. Алхаз предложил ему купить гнилой ананас, а Ваха попытался всучить черные бананы, убеждая, что это особый бразильский сорт. Иностранец товаром не заинтересовался, но, услышав из уст Вахи слово «бразильский», остановился у прилавка и минуту пристально рассматривал лица обоих продавцов. Потом он вынул из нагрудного кармана своей кроваво-красной рубашки бумажник, достал оттуда сто долларов, положил купюру на чашу весов и придавил ее гирькой.

Они сразу догадались, что хромой платит им вовсе не за ананас и «бразильские» бананы. Свалив свой товар в ящик с раздавленными помидорами, в котором ковырялись бомжи, они пошли следом за иностранцем. Хромой, не оглядываясь, быстро пересек рыночную площадь, ловко лавируя между старушками, торгующими зеленью, цветами и котятами, зашел в провонявшей застарелой мочой сквер и сел на скамейку. Когда Ваха и Алхаз сели с ним рядом, иностранец вынул из кармана лист бумаги, на котором кривыми печатными буквами было написано: «Я хочу, что Вы закончились ко мне этот человек. Я заплачу к Вам 10 000 доллар».

Ваха не достаточно хорошо знал русский и потому фразу «закончились ко мне этот человек» понял как «прикончили этого человека и труп принесли мне». Сначала в его душе вспыхнули негодование и возмущение, которые затем неожиданно сменились обидой на слишком маленькую сумму.

Ваха передал записку Алхазу. Тот долго читал ее, выпускал на нее дым сигареты и морщил лоб. Потом записку снова читал Ваха и думал о том, что неплохо бы вытянуть у хромого двадцать тысяч баксов, при этом никого не убивать, а принести ему освежеванную тушу барана. Оба продавца встали со скамейки, сели на корточки и стали глубокомысленно плевать себе под ноги. В такой позе они пробыли достаточно долгое время, после чего более смышленый и умудренный жизнью Алхаз сквозь зубы спросил у Вахи:

– Чего он хочет? Ты понял?

– Прикончить кого-то, – предположил Ваха, в очередной раз сплевывая под ноги.

– Дело серьезное, – без энтузиазма произнес Алхаз. – Надо подумать…

Иностранец крутил головой, глядя то на одного, то на другого. Ваха представил себе, как он будет нести чей-то труп по многолюдным улицам, где всегда кишит милиция, и ему стало не по себе. Даже без всякого трупа его раз пять за день останавливал милиционер, проверял документы и заставлял выворачивать карманы.

– Убить кого-то надо, да? – с деловым видом уточнил Алхаз у иностранца, вытряхивая из пачки новую сигарету.

– Уот? – не понял иностранец и подал вперед голову.

– Вот же морда не русская, – вполголоса выругался Алхаз и, схватив себя за горло, сделал страшное лицо и вывалил язык.

Тут до иностранца дошло. Он вскочил со скамейки, посмотрел по сторонам и, склонившись над продавцами, очень выразительно произнес:

– Ноу! Ноу!

– А чего тогда он от нас хочет? – пожал плечами Ваха.

Хромой вытянул из заднего кармана брюк тонкий словарь, полистал, ткнул пальцем в строчку и поднес словарь к глазам Алхаза.

– «А-ли-ве, – по слогам прочитал Алхаз английское слово. – Живой, бодрый». Ты понял? Ему надо, чтобы мы доставили к нему живого и бодрого.

Ваха хлопнул себя по лбу. Теперь и до него дошло, что хотел от них иностранец.

Загрузка...